Стратегия действий адвоката, направленная на оказание юридической помощи в гражданском, административном, уголовном деле, по моему мнению, в полном объеме зависит от непосредственных действий (бездействия) Доверителя, т.е. лица которое обратилось к адвокату за юридической помощью.
Нет никаких сомнений, что правильный выбор доверителем способа юридической защиты его прав и свобод, зависит от квалификации и опыта адвоката или юриста.
Адвокат обязан предоставить полную и достоверную информацию о возможных юридических последствиях при исполнении выбранной стратегии.
Некоторая категория граждан, обращаясь к юристу, бесконтрольно вручает ему свою судьбу, добровольно отказываясь самостоятельно участвовать в исследовании и оценке происходящих событий, рассчитывая на юридическую помощь без причинения им каких-либо неудобств (так называемые юридические услуги под ключ.) Таким подходом страдают граждане и предприниматели не зависимо от имущественного положения.
Для исключения иллюзий о юридических последствиях такого подхода требуется изучение опыта западных стран. Всесторонне развитая капиталистическая система отношений, позволяет сделать правильные и проверенные временем выводы.
Мировая юридическая (правоприменительная) практика указывает на недопустимость добровольного самоустранения физического (контролирующих лиц юридического) лица, (доверителя) обратившегося за юридической помощью, от участия в процессе защиты его прав и свобод.
Занятость доверителя и иные обстоятельства не имеют никакого самостоятельного правового значения, так как могут повлечь неустранимые негативные последствия.
Самоустранение Доверителя (независимо от сложности) от гражданского, арбитражного, административного, уголовного дела, по существу, означает утрату юридического контроля и как следствие не способность сделать выводы о результатах определенных действий лица, оказывающего юридические услуги ( адвоката или юриста).
Приведу интересный пример гражданского дела, который наглядно демонстрирует потерю контроля в деле об оспаривании отцовства (смотрите категорию семейные споры).
За юридической помощью ко мне обратилась женщина, в интересах своего родного совершеннолетнего сына. Женщина имела высшее техническое образование, западный опыт работы, звание профессора. Супруг женщины имел звание академика. Их сын (далее «М») известный математик, которому была (в прямом смысле) подобрана супруга (далее «Х»), исходя из его (как казалось родителям) потребностей в семье.
Между «М» и «Х» был зарегистрирован брак в органе ЗАГС. Отец «Х» был известным ученым и имел неограниченный административный (бюрократический) ресурс из-за востребованных научных исследований в определенной области медицины. После регистрации брака в органах ЗАГС «М» один раз вступил с «Х» в половую связь. После этого «М» уехал в длительную заграничную командировку. В период нахождения «М» в командировке, «Х» сообщила, что беременна двойней, но имеются медицинские осложнения. «М» вернулся в Россию для ухода за «Х».
Однако, начали происходить события, не укладывающиеся в нормальную логику развития семейных отношений. «Х» находилась в стационаре больницы якобы на сохранении. «М» ежедневно навещал «Х». В один из дней свидания, «Х» сообщила, что сохранить детей не получилось, а из-за медицинских проблем она больше не сможет забеременеть. Далее «М» стали препятствовать в посещениях «Х» в больнице, ссылаясь на разные обстоятельства. «Х» прекратила с «М» общение и скрывалась «за спиной отца». «М», ничего не понимая, вынужден был отступить, и вернулся за границу для научных исследований.
«Х» окончательно прекратила всякое общение с «М». При этом никаких скандалов и других семейных сцен не усматривалось. Данное обстоятельство свидетельствовало о каком-то не понятном умысле «Х» и её отца.
Через 1.5 года «М» вернулся в Россию и обратился в суд общей юрисдикции с иском о расторжении брака. В суде «М» узнал «радостную новость», что он является отцом двух несовершеннолетних детей (близнецы) от «Х».
Между тем, было известно, что отец «Х» с целью научных исследований имеет какое-то отношение к приютам в России, т.е. способен без проблем найти детей для усыновления.
Невероятные события потрясли «М» и его родителей. Было невозможно объяснить логическим путем, зачем указывать «М» в качестве отца и в последующем прекращать с ним семейные отношения.
«М» оценил ситуацию и пришел к следующему выводу:
«Х» после потери детей от «М», находилась в депрессии. Отец «Х» видя страдания дочери, не способной больше самостоятельно забеременеть и иметь детей, предложил взять детей из приюта и без процедуры усыновления записать отцом «М».
«М» математик мирового уровня и его известная фамилия могла прикрыть в дальнейшем происхождение детей. Дети с фамилией отца не только являлись бы наследниками, но и никогда не смоги бы узнать правду о биологических родителях.
«М» и его родители обратились к юристу за юридической консультацией и помощью, с просьбой обратиться в суд общей юрисдикции с исковым заявлением об оспаривании отцовства.
Оплатив юридические услуги юриста, «М» никакого участия в гражданском деле не принимал, так как был убежден юристом в положительном исходе гражданского дела об оспаривании отцовства.
Впоследствии «М» стало известно о назначении судом генетической судебной экспертизы в экспертное учреждение Минюста РФ.
«М» добровольно сдал образцы крови. По результатам проведенной судебной экспертизы, эксперт сделал вывод о том, что «М» является предполагаемым отцом на 99.9 %.
Суд отказал «М» в назначении повторной судебной экспертизы.
Многие юристы согласятся о бесперспективности такого гражданского дела, при наличии генетической экспертизы в пользу «Х».
Судья назначил дату прений сторон, т.е. для вынесения решения явно не в пользу «М».
При таких обстоятельствах «М» обратился ко мне с просьбой изучить материалы гражданского дела и оказать юридическую помощь, в части выводов о дальнейших перспективах судебного разбирательства.
Суд не связан мнением судебных экспертов и делает выводы на основе объективной оценки совокупности доказательств, имеющихся в гражданском деле.
Судебная практика однозначно дает ответ о подходах суда в данной категории дел об оспаривании отцовства.
Суд не имеет специальных познаний в области генетики и поэтому преимущество отдается доказательству в виде судебной экспертизы.
В случае отказа суда назначить повторную экспертизу, никаких юридических шансов в удовлетворении искового заявлении об оспаривании отцовства быть не может.
Так в чем же состояла ошибка «М», который полностью доверился юристу и самоустранился от участия на первых этапах рассмотрения гражданского дела-до назначения судом судебной экспертизы?
Участие «М» в гражданском деле (на всех этапах) позволило бы обеспечить юридический и фактический контроль за исполнением юристом конкретных поручений, а также сделать выводы о квалификации.
«М» было известно об административных возможностях отца «Х». Самое главное были известны способы решения проблем по средствам подкупа необходимых лиц.
Однако «М» отнесся неосмотрительно и безразлично к данной информации.
На стороне «Х» в суде общей юрисдикции участвовали профессионалы своего дела, и как стало известно, одновременно занимали государственные должности. Представители «Х» прибывали в суд на автомобилях оборудованных специальными сигналами в сопровождении автомобилей ГИБДД.
Изучение гражданского дела показало ошибки юриста, послужившие основанием для доведения гражданского дела до критического состояния.
Квалифицированные адвокаты в семейных спорах знают о стратегических процессуальных действиях, позволяющих создать в деле дополнительные обстоятельства для принуждения будущих экспертов к исключению дачи заведомо ложных заключений.
В стратегию включается и недопущение назначения судом каких-либо судебных экспертиз без истребования полной информации о предмете гражданского спора.
В рассматриваемом гражданском деле юрист, до назначения судом судебной экспертизы, не предпринял никаких процессуальных действий, направленных на сбор и оценку медицинских документов, которые могли пролить свет на происхождение детей.
В гражданском деле отсутствовали медицинские документы: «Где мать состояла на учете в период беременности, проходила лечение и его результаты, наблюдения гинеколога, какие анализы были сделаны, заключения врачей, роддома и т.д?»
Суд, понятно, не обязан подсказывать стороне-истцу и его представителю, какие документы необходимы, как и где их можно истребовать. Состязательность процесса!
Более того, юрист-представитель «М» согласился с назначением судебной экспертизы по ходатайству «Х» и в то учреждение, о котором она просила.
В последствии «М» стало известно, что юрист, т.е. его представитель, получил денежные средства от другой стороны-ответчика за его бездействие.
После заключения мной соглашения об оказании «М» юридических услуг, в судебном заседании было подано ходатайство об истребовании доказательств- медицинских документов ( в т.ч. для обеспечения доказательств: истребовались образцы крови «М», «Х», детей, с экспертного учреждения с предоставлением места для их хранения ).
Суд, как правило, при наличии генетической судебной экспертизы, отказал бы в удовлетворении ходатайства об истребовании медицинских документов, поскольку ни суд, ни стороны не являются специалистами в области медицины и их (меддокументов) наличие в деле не повлияло бы на исход гражданского дела.
И это правильно, так как медицинские документы необходимо было истребовать до назначения судебной экспертизы. Возможно, после исследования медицинских документов не потребовалась бы судебная экспертиза. Между тем суд в целях соблюдения принципов правосудия фактически всегда удовлетворяет ходатайства о вызове в суд эксперта для пояснения сделанного заключения.
В рассматриваемом гражданском деле мной были уточнены основания иска, и поэтому суд счел ходатайства подлежащие удовлетворению ( об истребовании медицинских документов).
Дополнительно мной было заявлено ходатайство о вызове эксперта, который сделал положительное заключение об отцовстве «М».
В ходатайстве ставился вопрос об оспаривании результатов судебной экспертизы, включая методики ее проведения.
Для того что бы суд сделал объективные выводы (сопоставил) об образцах исследования генетической экспертизы, требовались медицинские документы из государственных медицинских учреждений где проходила лечение «Х» и наблюдались дети. Особо обращалось внимание суда на нелогичность действий «Х» в отношениях с «М», т.е. сокрытие якобы факта рождения детей и т.д.
Суд, выслушав стороны, удовлетворил все заявленные мной ходатайства. После удовлетворения ходатайств ко мне обратились представители «Х» и предложили 50 тысяч долларов для моего отказа от дальнейшего участия в гражданском дела.
Я был вынужден отказаться от такого щедрого предложения, на что они предложили 100 тысяч.
На мой очередной отказ они пожелали мне удачи и заявили о бессмысленности моего сопротивления. Далее около здания суда был существенно поврежден принадлежащий мне автомобиль. Виновник ДТП скрылся, оставив под лобовым стеклом автомобиля надпись «Удачи Вам».
В течение нескольких месяцев по судебным запросам были получены многочисленные медицинские документы. «М» и его родители получили на руки и предъявили для исполнения десятки судебных и адвокатских запросов, т.е. непосредственно участвовали в сборе доказательств и их оценке.
Изучение медицинских документов подтвердило подозрение об их фальсификации. Было видно, что поступившие в суд медицинские документы переписаны с каких-то других пациентов ввиду критических и повторяющихся ошибок, в возрасте, росте, месте жительства, рождения и т.д.. Основным доказательством фальсификации следует признать поступившие из известного московского медицинского учреждения медицинские документы якобы обследования отца детей ( М), в т.ч. взятые у него анализы спермы и т.д.
«М» никогда не сдавал никаких анализов в этой части и вообще на дату якобы забора анализов находился в Германии, о чем были представлены соответствующие письменные доказательства.
В судебных конфликтах с участием врачей ( включая медицинские ошибки) практически не возможно найти специалистов в области медицины, способных дать правдивые свидетельские показания. Существует корпоративная этика. Случаются и исключения. Мной был найден специалист, доктор медицинских наук, профессор в области гинекологии, автор многочисленных статей.
Специалист согласился участвовать в суде общей юрисдикции в качестве специалиста. Была известна дата единственной половой связи между «М» и «Х», почему то признанная «Х».
Специалист, по медицинским документам, сделал вывод, что на дату половой связи между «М» и «Х», «Х» уже была беременна со сроком в два месяца. Специалист обратил внимание суда на возможную ошибку в других делах и пределах 2-3 недель, но в данном случае медицинские документы прямо свидетельствуют о сроках беременности. Было видно состояние судьи, которая, до получения медицинских документов, уже намеревалась вынести ошибочное решение в пользу «Х».
Как я указывал выше, «М» известный математик. «М» внимательно изучил инструкции (методическую документацию) по проведению генетических экспертиз с содержанием формул. Судья сильно удивлялась, когда подписывала и выдавала судебные запросы об истребовании в соответствующих органам методических документов по проведению генетической экспертизы.
Выяснилось, что при проведении названной генетической экспертизы в формулу включались неизвестно от куда взятые 50 % при определении отцовства, т.е. все результаты экспертизы вероятность автоматически увеличивались на 50 %.
Настала очередь опроса, так называемого эксперта, давшего заключение о 99.9% отцовства.
«М» начал задавать предметные вопросы о порядке проведения экспертизы и перешел к формулам.
Эксперт стал серо-зеленого цвета, когда не смог ответить ни суду, ни «М» на конкретные вопросы. Далее эксперт признался, что формулы составляла и считала его помощник. К неудачи так называемого эксперта в зале судебного заседания присутствовала помощник. Помощник, не стесняясь, начала отрицать в суде её участие в подобных действиях.
В отношении происхождения прибавленных «с потолка» 50 %, эксперт выдумал невероятную версию. Якобы, если суд в определении о назначении судебной экспертизы указывает, что лица состояли в браке, эксперты включают в формулу 50% уже отец или мать. Судья от такой информации пришла в недоумение, заявив, что за 30 лет службы ничего подобного ни разу не слышала. Суд задал вопрос эксперту: Значит 99.9- 50, означает по вашим выводам вероятность отцовства 49.9%. Эксперт ответил положительно. Судья поняла насколько ее попытались использовать. Суд задал дополнительный вопрос: «Образцы крови сохранены?» Эксперт начал выдумывать еще более нелепые истории об их утрате.
Оценив обстоятельства, мной было заявлено ходатайство о направлении материалов в органы следствия с целью решения вопроса о возбуждении уголовного дела в отношении причастных. Дети неизвестного происхождения, возможно, похищены у биологических родителей, произведена явная фальсификация медицинских документов государственными органами и т.д. По обстоятельствам гражданского дела усматривалось совершение особо тяжких преступлений хорошо организованной группой лиц с участием коррумпированных должностных лиц.
Представители «Х» попросили суд сделать перерыв и в перерыве обратились ко мне и «М». В разговоре они признали законность наших требований об оспаривании отцовства и попросили прощения у «М». Также сообщили о готовности признать наш иск об оспаривании отцовства. Представители «Х» попросили «М» отказаться от дальнейшего преследования «Х» в связи с гражданским делом, поскольку тогда будущее детей будет поставлено под угрозу, а «Х» может окончательно заболеть.
Отличительная черта умных людей их милосердие, несмотря на причиненный вред.
«М» после юридических консультации со мной согласился прекратить дальнейшие действия по наказанию виновных.
Представители «Х» признали иск об оспаривании отцовства в полном объеме. Я отказался от ходатайства о направлении материалов в следственные органы. Суд удовлетворил иск «М» об оспаривании отцовства в полном объеме. Представители «Х» после оглашения решения суда, цинично уведомили нас о их намерении забрать у юриста- бывшего представителя «М» 15 тысяч долларов из-за его не доведения гражданского дела до конца.
Вывод: «Всегда и везде контролируйте участие в гражданских, арбитражных, административных, уголовных делах, и не рассчитывайте на легкие решения под ключ. Юридические услуги нельзя признать строительными и другими видами услуг, ввиду их судьбоносности!»
С уважением, адвокат Иванов А.А.
